Работа с дайверами с инвалидностью щедра на подарки. За пять лет я встречался с людьми удивительной судьбы, людьми-легендами:
- Дмитрий Павленко — первый российски дайвер с ампутацией рук и ног, установивший рекорд глубины самостоятельного погружения;
- Nicolas Coster — звезда и легенда мирового телевидения, который, будучи инструктором по дайвингу, перестроил свою яхту, чтобы принимать на ней колясочников и обучать их дайвингу;
- яркая и искрящаяся Елена Чинка — первая в Украине женщина-дайвер с ампутацией обеих ног;
- Nicholas Flemming — подводный археолог, который, потеряв возможность ходить, не только вернулся в дайвинг и в любимую профессию, но и разработал курс обучения дайверов с параплегией и испытал его на себе в 1973 году;
- Дмитрий Клюквин – мой первый незрячий студент, который поражает меня своей настойчивостью, целеустремленностью и бесстрашием в освоении подводных пучин на ощупь в буквальном смысле слова.
Было много незабываемых встреч, знакомств с впечатляющими человеческими судьбами. И вот еще одна. На фотографии к этой публикации я с человеком, чья история глубоко потрясла меня. Это Джейми Халл (Jamie Hull) — человек, который горел.
Человек, который горел
Джейми Халл – бывший военнослужащий 21 полка SAS — резерва спецназа Великобритании. У Джейми была мечта после завершения службы стать пилотом коммерческой авиации. Когда ему было 32 года, во время отпуска в 2007-м он отправился во Флориду, чтобы пройти обучение в летной школе. Буквально через несколько дней после получения лицензии частного пилота 19 августа 2007 года Джейми совершал обычный полет под голубым небом. Внезапно заметил полосу огня за окном кабины, что-то явно пошло неправильно.
Рассказ Джейми о том, как проходили эти несколько минут полета в огне, привел меня в столбняк. Сначала он планировал сделать аварийную посадку на одном из сельскохозяйственных полей. Но пламя от горящего двигателя пробило стену кабины и стало облизывать его ноги. Одет Джейми был только в шорты и футболку. Очень быстро огонь стал доходить до уровня лица.
Я спросил, сколько времени он находился внутри пламени, Джейми сказал, что, по его ощущениям, это длилось около 30-40 секунд. Представьте, быть 30 секунд внутри горящего факела!
Воспроизвожу его слова по памяти: «Мой мозг заработал как механизм, отключенный от тела. Очень пригодился навык следовать аварийным инструкциям, который мне был привит в армии. По роду службы мы всегда должны были быть готовы действовать в непредвиденных обстоятельствах.
Я перевел самолет в бреющий режим на снижение. Открыл колпак, вылез из кабины и встал на крыло. Я смотрел на землю, которая мчалась подо мной и ждал. Когда до земли оставалась примерно 15 футов (4,5 метра) я прыгнул.
На его счастье, взрыв заметил фермер, который был недалеко. Он нашел Джейми и вызвал службу спасения. Вторым фактором везения было то, что служба спасения сразу прислала вертолет, благодаря чему было сохранено драгоценное время, что и спасло ему жизнь. (Описание инцидента с самолетом бортовой номер N6GN.)
Результатом спасительного прыжка стала сохраненная жизнь и ожоги третьей степени на шестидесяти процентах его тела. Шесть месяцев он провел в интенсивной терапии в госпитале в Соединенных Штатах в состоянии искусственной комы. Когда состояние его здоровья позволило, его перевезли в Великобританию, где Джейми был госпитализирован еще на 18 месяцев.
Я познакомился с Джейми Халлом в июне 2016 в дайвинг-лагере Depthterapy, организации, которая занимается дайвинг-реабилитацией бывших военнослужащих ВС Великобритании, получивших увечия во время военных действий. Джейми, как и я, был в команде инструкторов, которые работали с дайверами с инвалидностью.
К этому времени он уже настолько восстановился физически, что не только вернулся в дайвинг, но активно занимался велосипедом и горным туризмом. Он имел статус инструктора по трекингу и увлеченно водил детские группы в походы. И хотя Джейми к этому времени стал востребованным мотивационным спикером, воодушевлявшим людей своей историей, он признавался, что далеко не все психологические травмы, связанные с его инвалидностью, для него самого были в прошлом.
Последствия от первого лица
После аварии я был в очень тяжелом состоянии. Первая часть моего выздоровления, самая острая фаза, длилась около пяти лет. Я страдал от многочисленных инфекций в течение трех лет в госпиталях, за которыми последовали два года ухода на дому под присмотром медсестер.
Моя кожа была так сильно обожжена, что привела к многочисленным осложнениям и инфекциям. Я неоднократно перенес пневмонии, сепсисы, которые, в моем случае, были фактически заражением крови. У меня был период, когда мои почки отключились, и я находился на диализе около трех месяцев. Мне пришлось перенести 61 операцию под общим наркозом, и я не верил, что когда-нибудь снова попробую подводное плавание. Была боль, были страдания и их следствие – глубокая психологическая травма.
Моя кожа была слишком уязвимой, чтобы предположить идею какого-либо приключения, не говоря уже о дайвинге. Я не верил, что когда-нибудь смогу быть в хорошей форме, не верил, что мое тело позволит мне жить, как раньше. Моя прежняя жизнь закончена, и мне не суждено прийти в норму. Хирурги изначально дали мне только 5% вероятности выживания. Честно говоря, для меня самого удивительно, что я смог восстановиться до сегодняшнего уровня активности.
Возвращение в дайвинг
Спустя пять лет после аварии начали происходить изменения, происходить сдвиги в сознании. Это не был поворот на 90 градусов, а нечто гораздо более таинственное. Похоже (вот ирония судьбы!) на медленный полет вдоль поверхности земли, вдоль её едва уловимой кривизны. Поворот был медленным и постепенным, а иногда едва заметным.
Я начал чувствовать, что мое тело прогрессирует. Вероятно это происходило и ранее, но темп изменений был едва заметен, что моему разуму было трудно это понять.
Мой бывший курс-директор PADI Тереза Симпсон как-то спросила, не подумал ли я о том, чтобы снова заняться подводным плаванием, чтобы сосредоточиться на чем-то и помочь процессу своей реабилитации? Я тут же зажегся и сказал: «Вы знаете, именно об этом я думал, мечтал, находясь в больничной койке». Это не представлялось реальным в первые дни после аварии, но к 2012 году моя точка зрения изменилась, и я был готов попробовать.
Тереза сказала: «В любое время, когда вы захотите вернуться, вы можете присоединиться к одной из наших сафарийных лодок в качестве гостя и, ныряя в своем темпе, просто попробуйте, посмотрите, как у вас получится».
Идея возвращения в британскую воду для меня была совершенно не привлекательной. Не только опасение простуды, но и неизбежность сухого костюма и тяжелых грузов – все это было слишком обременительно для моего тела. Я полагал, что теплая вода Красного моря будет более благоприятной для меня, и я отправился в Египет.
Мне потребовалось немало смелости, чтобы решиться. С деликатным характером моей кожи после травмы я не мог позволить себе ни ссадины, ни солнечные ожоги, я знал, что мне нужно использовать длинный гидрокостюм. Меня беспокоило, не станет ли соленая вода слишком агрессивной для моей поврежденной кожи. Если много времени проводить в соленой воде, кожа может смягчиться, поэтому мне нужно быть осторожным. Как инструктор, проводящий много времени в воде, в качестве дополнительной меры предосторожности, я использую капюшон, потому что у меня довольно большая площадь ожогов на голове.
Я взял довольно свободный длинный гидрокостюм и сделал гигантский шаг, «прыжок веры» со джамп-дека сафарийной лодки в Египте. К моей радости и удивлению, я смог беспрепятственно снова наслаждаться царством подводного мира. Когда-то я был активным инструктором PADI, а тут я снова чувствовал себя новичком.
Похоже, это был двойной бонус. Психологические преимущества возвращения в дайвинг, а также терапевтическое воздействие соленой воды на мою кожу были поистине удивительными. Своим возвращением я, в некотором роде, испытал, проверил себя, а радость, которую я обрел, позволила мне переориентировать мою энергию на свое дальнейшее восстановление.
Моя цель – помогать другим
Я работал с несколькими британскими благотворительными организациями: Help for Heroes, Blesma, Deptherapy, помогая им мотивировать и вдохновлять других ветеранов, получивших ранения и увечья на службе. Создавая им возможность погружений с аквалангом, я делюсь своими навыками и знаниями в качестве инструктора PADI, чем, надеюсь, облегчаю их процесс исцеления, который я сам испытал.
Многие ветераны военной службы Великобритании почувствовали прямые выгоды от подводного плавания, о чем я могу засвидетельствовать в качестве инструктора PADI. Я работал с людьми с ампутированными конечностями, парнями, у которых были черепно-мозговые травмы, травмы позвоночника, даже частичная потеря зрения, так что я получил опыта с полным спектром с точки зрения видов травм. Предоставляя возможности дайвинга людям с такими проблемами, я видел их радость и дополнительные преимущества, которые они получили от попыток подводного плавания.
Я давно занимаюсь дайвингом, сдав инструкторские экзамены 20 лет назад. Теперь, после того, что произошло со мной, я чувствую, что истинным удовлетворением для меня будет работа с другими людьми, помощь им в развитии. Моя личная цель – продолжить свое обучение и стать курс-директором PADI. Если все получится, я смогу вернуть сообществу, которому я ранее усердно служил, те шесть лет, которые оно помогало мне. (Это интервью было записано в 2018 году. Джейми Халл стал курс-директором PADI в 2019 году. Прим. ДК)
Я вижу цель в том, чтобы проводить обучение по программам подготовки инструкторов PADI, но при этом иметь возможность включать в них людей с травмами и ограниченными возможностями. С компетенциями курс-директора я смогу дать больше отдачи сообществу, и я получу огромное личное удовлетворения. Это будет именно то, что подходит мне как личности, что соответствует моему мышлению.
Послесловие
Я несколько раз работал с Джейми Халлом в дайвинг-лагерях и был с ним в дайвинг-сафари. Это очень профессиональный инструктор, эрудированный, гибкий, творческий. Я уверен, что он стал отличным курс-директором, у него мощный потенциал. Мне очень импонирует его идея растить инструкторов PADI с инвалидностью. На мой взгляд, это очень убедительное подтверждение доступности дайвинга для всех и равенства возможностей, которое дает дайвинг всем людям.
UPD от 10 августа 2020
Вчера был опубликован рассказ Джейми Халла о том, как он выжил, когда кабина его самолета загорелась на высоте 1000 футов.
(Тем, кому нужна помощь с переводом, воспользуйтесь функцией YouTube по автоматической генерации титров на русском языке.)
